Каждый композитор должен написать симфонию. Интервью с Александром Чайковским

Известный композитор, автор масштабных симфонических работ и комических опер - Александр Чайковский - накануне серии юбилейных концертов в Москве рассказал радио "Вести ФМ" о том, как сложно однофамильцу Петра Ильича было найти свое место в мире музыки. В свой день рождения музыкант ответил на вопросы культурного обозревателя Григория Заславского.

Заславский: В студии Григорий Заславский. Добрый день. И я с удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя - это композитор Александр Чайковский. Александр Владимирович, здравствуйте.

Чайковский: Добрый день.

Заславский: Повод приятный – на этой неделе вам исполнилось 65 лет. Это замечательный повод, но не достаточный для разговора. Но этому посвящено несколько концертов в Москве, которые замечательно построены как учитель и ученики. И здесь у вас действительно счастливый случай – вы можете представить не только свои сочинения, но и сочинения ваших учеников, которые тоже уже известны. Первый вопрос, он банален. Несмотря на то, что я давно и хорошо вас знаю и для меня ваш "Реквием", сочиненный к 60-летию Победы, это одно из самых сильных таких музыкальных новых впечатлений последних лет, и я болел искренне за вас, когда вы номинировались в прошлом году с оперой "Один день Ивана Денисовича" на "Золотую маску", тем не менее, я все равно не могу вас об этом не спросить. Когда вы начинали, не страшно ли было начинать с такой фамилией? Хотя, догадываюсь, что, вероятно, этот вопрос вам задают всегда и во всех интервью.

Чайковский: Когда я начинал, честно говоря, я не думал особенно о том, что это настолько серьезно, и не думал я о том, что из меня получится. Я очень долго был не уверен сам в себе. А когда уже как-то вот так втянулся, и что-то стало получаться, то тогда это стало ну не то что страшно, но где-то вот такое тяготение, конечно, было. Собственно, оно и есть. Но где-то мобилизовывало и мобилизовывает. То есть я не могу позволить сам себе сделать, может быть, каких-то послаблений, которые бы я мог себе сделать, если бы у меня была фамилия какая-то совсем нейтральная.

Заславский: Есть такая известная пословица, что человек должен, мужчина, за свою жизнь посадить дерево, построить дом. А вот для композитора есть ли такой, ну что называется, джентльменский набор, что нужно написать композитору, чтобы не только с концертами по всему миру ездить, как Энио Мариконе, "песню, чтобы знали все"?

Чайковский: Предположим, "песню, чтобы знали все", такой у меня пока, к сожалению, нету. Но, наверное, все-таки оставить два-три хотя бы сочинения, которые, в общем, иногда играли. Это уже довольно много.

Заславский: Но это уже просто нужно быть почти Чайковским Петром Ильичем для того, чтобы играли один-два раза в год. Мне кажется, что у нас и таких популярных композиторов, как Щедрин, один-два раза в год не играют.

Чайковский: Нет, Щедрина как раз играют.

Заславский: Ну, один раз.

Чайковский: Нет, больше. Но, к сожалению, история музыки, она часто бывает очень несправедлива к каким-то композиторам, потому что это даже трафаретный пример с Бахом, которого, мол, 200 лет забыли и так далее, он не совсем верен. Конечно, профессионалы его не забывали и его прекрасно знали, но широкая публика, она тогда не была, может быть, готова слушать такую музыку: полифония, вот эти фуги, она была воспитана на более легкой, такой салонной музыке. А вот через 200 лет они начали постепенно слышать. То же самое бывает и наоборот, когда что-то забывается вдруг, иногда на десятилетия, а потом вдруг опять выплывает. Такая, знаете, чересполосица существует, в общем-то.

Заславский: Но вот оперу должен написать композитор каждый? Ну, не то что должен, но…

Чайковский: Нет, не должен, конечно. Масса композиторов, которые оперу вообще не писали, например, Брамс. Ну и что? Он от этого не стал хуже. Или Малер.

Заславский: А симфонию?

Чайковский: Симфонию – конечно. Это вот, знаете, наверное, две вещи есть – это симфония и струнный квартет. Вот это самые высшие такие, требующие наивысшего такого взлета от композиторского мастерства, таланта. Вот это, наверное, каждый композитор, по идее, должен написать. Хотя бы просто для того, чтобы иметь уважение к самому себе.

СМОТРИТЕ ВИДЕО:

Александр Чайковский отмечает 70-летие